Арабский Янус Династию Саудидов учили политике двойные агенты

Арабский Янус Династию Саудидов учили политике двойные агенты Павел Жаворонков Саудовская Аравия в очередной раз защитила США и Великобританию от реакции арабского мира на грубое вмешательство в дела Ближнего Востока. Благодаря инициированному Саудидами повышению квот нефтедобычи ОПЕК рост мировых цен замедлился, и страны антииракского альянса получили шанс не вылететь в трубу. За подобные услуги страны-потребители готовы простить Дому Саудидов многое: деспотический режим, нарушение прав человека, насаждение религиозного фундаментализма и даже неоднозначную позицию в отношении радикальных движений, несущих ответственность за всплеск терроризма. Возможно, что взаимопонимание между США и арабскими монархами строится еще и на том, что Саудиды благодаря общению с агентами христианских стран, опекавшими их династию с момента ее возникновения, хорошо усвоили законы политических игр и двойных стандартов. Арабский Кальвин Мистера Хемпфера, британского исследователя и разведчика, после трех лет странствий по мусульманскому востоку, где он выполнял конфиденциальные поручения министерства по делам колоний, трудно было отличить от обычного арабского бродяги. В 1713 году он под именем Мухаммеда-Эфенди прибыл в Басру и нанялся подмастерьем в столярную мастерскую некоего Абдурыза, которая по вечерам превращалась в дискуссионный клуб местных богословов-любителей. Неортодоксальные трактовки Корана и различия во взглядах последователей различных исламских сект и течений стали профессиональной специализацией англичанина-конспиратора. Он рапортовал в Лондон, что арабских мусульман раздражают новшества и послабления, привнесенные в ислам турецкими суфиями и шиитами, которые одобряли игру на музыкальных инструментах, курение, астрологию и поклонение не только Аллаху и Пророку, но и гробницам праведников. Последнее способствовало усилению разобщенности арабов: почти в каждом селении имелся свой мавзолей с чудотворными мощами, которые привлекали паломников и служили источником пополнения местной казны. Каждый эмир считал чужие святыни языческими капищами до тех пор, пока ему не удавалось их захватить. Без этих конфликтов - считал Хемпфер, - арабы давно уже объявили бы джихад против турков и навязанных ими ересей, что послужит на пользу британской короне: ослабив Османскую империю, она сможет установить протекторат над Ближним Востоком и провести прямой путь для беспошлинной торговли между Европой и Ост-Индией. Однако для осуществления этих грандиозных планов Хемпферу требовался кто-то вроде Кальвина - человек, способный начать исламскую реформацию, - и на одном из богословских вечеров в мастерской Абдурыза он заметил подходящего кандидата на эту роль. Мухаммад ибн-Абдель-Ваххаб, 16-летний сын ханбалитского судьи из пустыни Неджд, приехал в Басру поступать в университет. Англичанину понравился анархический задор, с которым юноша бросил некоему седобородому богослову, оправдывавшему поклонение гробницам местных святых покровителей, нехитрые слова: "Твоим умом играет шайтан". Ваххаб обвинял все мусульманские секты в искажении заветов Аллаха, идолопоклонстве и распутстве. Вскоре он перессорился с авторитетными священниками и учеными Басры, единственным его другом и покровителем стал Мухаммед-Эфенди. Он отправился проповедовать истинный ислам, очищенный от османских новшеств, и освобождение от турков Аравии. Из селений, где имелись собственные святые мощи, религиозным реформаторам, как правило, приходилось после проповеди спасаться бегством. Им удалось собрать вокруг себя лишь небольшую группу нищих крестьян и кочевников, которые стали называть себя муахеддинами. Это слово имело двойной смысл - оно обозначало и борцов за объединение, и сторонников единобожия. Однако традиционные богословы прозвали их ваххабитами, намекая на то, что это не новое течение в исламе, а частная афера самопровозглашенного имама Ваххаба. После того как движение взяло под контроль большую часть Аравийского полуострова, насмешливый оттенок смысла в этом названии сам собой был утрачен. Невольники в штатском С тех пор как воинственные бедуинские племена изгнали эмира Мухаммада ибн-Сауда из его деревни Дарийа, у него в руках осталась единственная реликвия - боевой щит, который, как считалось, некогда принадлежал пророку Мухаммеду. Она помогла ему в начале 1720-х годов сколотить небольшой отряд и начать сбор дани с паломников и караванов, проходящих через пустыню Неджд. Ибн-Сауд приветливо встретил ваххабитов в своей резиденции Мадафа и предложил им союз. Он разделял их пуританские взгляды на мораль и религию, но еще в большей степени его увлекала идея джихада, согласно которой нападение на идолопоклонников и конфискация их имущества признавались богоугодным делом. Это обещало бездомному воинственному эмиру куда большее богатство и авторитет, чем то, что могло дать обладание самым пышным и чудотворным мавзолеем. Министерство по делам колоний оказало новому союзу самую широкую поддержку: Хемпфер снабжал его золотом и оружием, а в 1730 году "купил" на базаре 11 офицеров британской армии, засланных в Аравию под видом рабов. Вскоре, заняв высокие позиции в организации ваххабитов, они превратили банду кочевников и религиозных фанатиков в боеспособную армию. Высококлассные кадровые военные тренировали новобранцев, планировали набеги и взяли на себя оперативное руководство отрядами боевиков. Догадывался ли Мухаммад ибн-Сауд и его потомки об участии англичан в их предприятии или нет, но в последующие десятилетия с помощью британцев они подчинили себе огромные территории в центральной части полуострова и создали независимое от Константинополя арабское государство. В захваченных городах разрушались мавзолеи и мечети, украшенные, на строгий взгляд ваххабитов, чересчур пышно, появлялись строжайшие запреты на шумные праздники, курение, потребление вина и кофе и т.д. Везде вводился шариатский суд, отменялись имперские налоги и устраивались турецкие погромы. Захватив в 1800 году Мекку, ваххабиты сорвали все украшения в помещении, где хранилась Кааба, а сам черный метеорит накрыли мешком. В Медине, которая пала в 1803 году, Саудиды приказали снести мавзолей над могилой пророка Мухаммеда, оставив лишь один камень, "чтобы верующие поклонялись Пророку, а не его гробнице". В Лондоне идеи исламской реформации и арабского суверенитета к тому времени уже вышли из моды. Англичане раскачивали Османский режим, а пользовались этим чаще русские, которые отвоевали Тавриду и создали свой флот в Черном и Средиземном морях. Теперь Европе требовалась зависимая, но тяжеловооруженная Турция, чтобы сдерживать продвижение Российской империи на Кавказ и Балканы. Поток финансовой и военно-технической помощи из Англии был перенаправлен Султану Махмуду II и египетскому правителю Али-Паше. Они не замедлили этим воспользоваться, чтобы вырвать докучливую арабскую занозу. Модернизированная федеральная армия отбирала у саудовско-ваххабитского альянса город за городом, и в 1818 году захватила его столицу Дарийю. Ваххабиты перешли на положение нелегальной секты, и вместе с потомками Ибн-Сауда боролись за возрождение "истинно исламской" монархии. Эти попытки до начала XX века неизменно заканчивались провалом. Новое царство Правнук основателя династии Абдул Азиз бин-Абдул Рахман бин-Фейсал аль-Сауд, после того как Саудидов в очередной раз конкурирующие арабские кланы изгнали из Неджда, был спрятан в Кувейте и вырос при дворе его правителя Мубарака Сабаха. Отношения между Сабахом и правителем Неджда Аль-Рашидом предельно накалились в 1900 году, что являлось эхом споров между двумя европейскими империями. Османский султан предоставил германским фирмам концессии на строительство железной дороги, соединяющей Дамаск с Меккой и Мединой, что крайне не понравилось лондонскому кабинету. В Кувейте, находившемся под протекторатом Великобритании, стали создаваться отряды для диверсий против немецкой железной дороги. В ответ Аль-Рашид пригрозил полностью закрыть для паломников Мекку и Медину и таким образом взбунтовать мусульман в британских колониях. 20-летний Азиз Абдул получил благословение британского консула на реставрацию Саудовской монархии. В 1901 году он призвал мусульман, сохранивших верность учению ваххабитов, объединиться в братстве Ихван, после чего атаковал столицу Неджда Эр-Рияд. Гражданская война продолжалась пять лет и завершилась победой ваххабитов, восстановивших свою власть в центральной части полуострова, и Великобритании, перехватившей железнодорожную концессию у стратегического противника. Во время первой мировой войны Абдул Азиз предпочитал сохранять нейтралитет. Он не принял участия в антитурецком восстании, поднятом английским разведчиком Лоуренсом Аравийским. Ихваны наотрез отказались объединяться с "идолопоклонниками" из клана Хашимитов, правившего Меккой, и в открытую играть за европейских кяфиров. В результате сподвижники "второго Хемпфера" стали правителями Ирака, Иордании, Сирии и других новых арабских стран, созданных Антантой из самых развитых и богатых осколков Оттоманской империи. Сауду же достался лишь кусок дикой аравийской пустыни, который был даже меньше его владений как оттоманского эмира. Ему оставалось только наращивать свою армию, обращая в ваххабизм все новые кочевые племена, и продолжать джихад против соседей. Великобритания лишила Неджд субсидий, а в 1928 году даже нанесла по нему несколько бомбовых ударов, чтобы остановить наступление Ихвана на Ирак. По мере расширения границ Неджда стали замечаться противоречия между государственными интересами Саудовской монархии и заветами Ваххаба. Саудиды к концу 1920-х годов завоевали территорию, на которой проживали десятки тысяч шиитов и налогоплательщиков из других исламских сект. Они подчинили Мекку и Медину и начали получать доходы от паломничества к мусульманским святыням. После захвата западного побережья полуострова, через портовые города в ваххабистское государство стали проникать иностранцы, а также не одобренные Кораном культурные и технические новшества: радио, граммофоны, автомобили и т.п. Абдул Азиз умерил свою религиозную нетерпимость для сохранения целостности и экономического благополучия нового государства. А чтобы добиться международного признания, он не только пошел на компромисс с европейскими христианами, но даже вступил в дипломатические отношения с атеистами из СССР. Ихван раскололся: его ортодоксальное крыло подняло в 1928 году восстание, которое Сауду удалось подавить с помощью английской авиации и спешно созданной регулярной армии. К 1932 году он уже без ваххабитов завершил объединение большей части территорий аравийского полуострова. Новое государство получило название Королевство Саудовская Аравия, и тут на него обрушилась новая беда - до Азии докатилась волна Великой депрессии. Радужные надежды Англия больше не давала денег даже в долг, обнищавшие мусульмане теперь не могли себе позволить совершить хадж, торговля сократилась. Новое королевство оказалось на грани банкротства, а среди бедуинских племен, лояльность которых после ликвидации Ихвана обеспечивалась с помощью субсидий из Эр-Рияда, начались сепаратистские брожения. Абдул Азиз заметался в поисках новых источников доходов, и тут его близкий друг Абдула посоветовал поискать под песками Аравийского полуострова нефть. До середины 1920-х годов Абдула носил имя Гарри Сент-Джон Бриджер Филби и возглавлял британскую политическую миссию в Басре. Колониальный чиновник открыто возмущался теми методами, которыми Лондон действует на Ближнем Востоке, за что снискал симпатию местных правителей. В 1925 году он с благословения Абдула Азиза принял ислам и превратился из британского госслужащего в крупного арабского купца. Его фирма поставляла саудовскому двору автомобили и другие технические новинки из Европы, а также перевозила через пустыню паломников. Доходов хватило на то, чтобы старший сын Абдулы Ким Филби - в будущем легендарный двойной агент, член "Кембриджской пятерки" - смог поступить в Кембридж. Гарри Филби считал, что месторождения черного золота, которые разрабатывал в Ираке американо-франко-британский консорциум "Турецкая нефтяная компания", являются частью огромного нефтяного моря, большая часть которого залегает под Аравией. "Ваши самые бедные подданные спят на богатстве, величину которого даже страшно себе представить", - убеждал он короля. Тот раздраженно отвечал, что готов отдать все имеющиеся в его распоряжении богатства, включая Каабу и мифические нефтяные моря, любому, кто предложит за них хотя бы миллион фунтов. Миллионы грезились в далеком будущем, а пока перед Саудидами стояла задача найти предпринимателя, готового провести георазведку за свой счет. Таким человеком оказался глава небольшой торговой компании Eastern General Syndicate британский майор Фрэнк Холмс. В исследованиях крупных нефтяных компаний Аравия упоминалась как совершенно бесперспективный регион, но Холмс им не верил. Знакомые арабы рассказывали ему, что на востоке полуострова нефть свободно сочится из песка. В 1925 году он пробурил в Бахрейне артезианскую скважину и получил в качестве награды бессрочную концессию на разведку и разработку нефти. Хотя денег у директора Eastern General не осталось, он "забил колышки" по всему Аравийскому полуострову и теперь обивал пороги банков, обещая им нефтяные моря. В конце 1920-х годов майору Холмсу удалось продать свои "радужные надежды" американским компаниям Gulf Oil и Standard Oil of California (SOCAL). Те, не обращая внимания на протесты англичан, недовольных, что "иностранцы вторгаются в традиционную зону британской политической ответственности", начали разведку нефти в Бахрейне и Кувейте и в 1932 году получили первые баррели арабской нефти. После этого SOCAL наняла Генри Филби для посредничества в получении концессии во владениях Абдула Азиза. Тот постарался выжать из этих переговоров максимальную выгоду для себя и своего короля, втянув в торг за пока не найденную нефть как можно больше инвесторов из США и Великобритании. В мае 1933 года был подписан договор, по которому SOCAL получала 60-летнюю концессию на разработку недр Саудовской Аравии, а король - 100 000 фунтов предоплаты. По факту обнаружения залежей королю обязались предоставить дополнительно такую же сумму и долю в прибылях. Калифорнийским нефтяникам пришлось выплатить немалую премию Английскому монетному двору за выпуск партии золотых монет, на которых вместо профиля королевы Виктории красовался Георг V: арабы отказывались прикасаться к деньгам с изображением женского лица. С протянутой рукой Теперь уже американским георазведчикам пришлось отращивать бороды и учить арабский, чтобы не раздражать ваххабистское население Аравийского полуострова. В 1936 году SOCAL обнаружила нефть в Кувейте, а три года спустя Абдул Азиз лично повернул вентиль терминала в Дахране и пустил первую Саудовскую нефть в трюмы американского танкера Scoffild. Но тут началась вторая мировая война, и арабское нефтяное процветание вновь отложилось. SOCAL эвакуировала из Саудовской Аравии персонал, оставив лишь 100 человек, которые должны были в случае наступления вермахта залить скважины бетоном. Сразу же после разгрома Оси Соединенные Штаты и страны Европы столкнулись с острым дефицитом энергоносителей, благодаря чему авторитет арабских лидеров поднялся на прежде недосягаемую высоту. В 1945 году Абдулу Азизу нанес визит Франклин Рузвельт, вслед за ним в Саудовскую Аравию лично прибыл Уинстон Черчилль. Мировые лидеры всеми силами стремились добиться расположения хозяина миллиардов баррелей разведанных запасов нефти, которые должны были питать послевоенное восстановление западной экономики. Рузвельт на время встречи даже отказался от курения, чтобы не оскорблять религиозных чувств саудовского монарха. Абдул Азиз принял твердое решение, что нефть в его стране будут добывать только американские компании, а для ее сбыта на европейском рынке он позволил построить Трансаравийский трубопровод, соединяющий месторождения с портами Средиземного моря. Это решение удовлетворило всех - обедневшие англичане не могли конкурировать с компаниями из США за аравийские концессии, но в дешевой нефти очень нуждались. Таким образом право на нефтедобычу на полуострове окончательно закрепилось за американским концерном Arabian-American Oil Company (ARAMCO), в который вошли SOCAL, Texaco, Standard Oil of New Jersey и Soconi-Vacuum. Визиты западных лидеров, смиренно просивших у него нефти, неимоверно раздули тщеславие Абдула Азиза. Уже в 1947 году он впервые попробовал влиять на мировые политические процессы с помощью нефтяного вентиля. Спустя пару дней после образования государства Израиль в офис госсекретаря Маршалла ворвался взвинченный президент ARAMCO Джеймс Терри Дьюс. Король сообщил ему и попросил передать руководству США, что арабская общественность крайне недовольна американской поддержкой Израилю, и ему, возможно, придется отозвать концессии. В тот раз ничего не вышло: по данным госдепартамента, Саудовская Аравия обеспечивала лишь 6% мирового потребления нефти, и в случае эмбарго эти потери легко можно было компенсировать из других источников. Кроме того, Саудиды еще не достигли достаточной экономической самостоятельности и политической неуязвимости, чтобы играть в такие большие игры. С севера им угрожали государства Хашимидов, которых удерживала от сведения старых счетов только дружба Абдула Азиза с США. Игры с вентилем Диктовать свои условия Западу Саудовские монархи смогли лишь 25 лет спустя в эпоху правления короля Фейсала - второго сына Абдула Азиза. В 1960 - 70-е годы страны третьего мира, в том числе и арабские экспортеры, оказались под мощным влиянием идей борьбы за национальную независимость, направляемых из стран социалистического блока. Уже в 1959 году в Каире под председательством "лучшего друга СССР" египетского президента Насера, состоялся Арабский нефтяной конгресс, на котором экспортеры резко осудили ценовую политику западных нефтяных компаний. Рынок захлебывался в дешевой советской нефти марки Urals, и компаниям, поставляющим нефть с Ближнего Востока, приходилось постоянно снижать цены. Глава директората нефтяных и горных дел Саудовской Аравии Абдула Тарики, по прозвищу Красный шейх, впервые заговорил о возможности национализации добывающих компаний. Тогда же состоялась серия неофициальных встреч Тарики с венесуэльским, кувейтским, иранским и иракским министрами нефти, в результате чего на свет появилась ОПЕК. В 1960-е годы некоторые страны ОПЕК провели полную или частичную национализацию добывающих компаний и изменили соотношение в разделе прибыли с компаниями с 50/50 до 40/60 и более в свою пользу. В 1973 году, когда доля зависимости мирового рынка от экспорта из Саудовской Аравии достигла 23%, король Фейсал наконец решился применить "нефтяное оружие", о котором уже давно говорили на Востоке. Он обратился к руководству ARAMCO с просьбой как-то повлиять на руководство Соединенных Штатов, которое продолжает поддерживать Израиль в его борьбе против арабского мира. ARAMCO развернула широкую кампанию за изменение американской политики на Ближнем Востоке, которая могла негативно отразиться на экономике США. Однако правительство ничего не услышало. В августе 1973 года в королевский дворец в Эр-Рияде прибыл египетский президент Анвар Саддат, который сообщил Фейсалу о своих планах атаки против Израиля, получил в результате финансовую поддержку и гарантии использования экономических рычагов против всех союзников сионистского государства. Военные действия против Израиля были открыты в день, когда представители ОПЕК на конгрессе в Вене получили со стороны компаний отказ на требование о повышении нефтяных цен. Два раздражающих фактора совпали, и "нефтяная бомба" рванула в полную силу. 20 октября, после того как президент Никсон объявил о выделении Израилю военной помощи на сумму в $2,2 млрд, ОПЕК объявила нефтяной бойкот, который вызвал самый глубокий экономический спад в истории США, продолжавшийся более десяти лет.