Об истории жизни Имама Малика (Рахимаху Ллах)

Произносить речь о великих учёных - не простая задача, ведь как бы ни пытался охватить жизнь любого из них, ты не сможешь сделать это. И даже можешь упустить самую важную и яркую сторону их жизни.

Образ жизни ранних великих Уляма является самым настоящим примером для подражания, и утверждение этого является побуждением для нашей молодёжи, дабы не подражать порочным людям, которые ни востребованы позитивно в этом мире, ни как-либо полезны в истории человечества.

Наша речь об учёных ни в коей мере не означает приверженность кому-либо из них, так как слово каждого может быть принято или отклонено, кроме непогрешимого Пророка Мухаммада (Салл Аллаху Алейхи уа Саллам).

Личность нашей сегодняшней беседы - это тот великий имам, который вырос в этом городе аль-Мадина, упоминание которого облагорожено, и знание которого наполнило землю. Он обучал людей в углах этой великой мечети Пророка (Салл Аллаху Алейхи уа Саллам)и стал настолько популярным благодаря этому, что, когда говорят "учёный Мадины" или "Имам города Хиджры", никто не подумает о ком-то другом.

Малик ибн Анас родился в городе Пророка (Салл Аллаху Алейхи уа Саллам) и вырос в нём как поборник и искатель знания, несмотря на свою бедность. Его мать преподала ему хорошее воспитание, сказав: "Иди к Рабии'а и учись у него хорошим манерам, перед тем как учиться знанию". Эта женщина знала свою роль в жизни и свою миссию по воспитанию и подготовке молодёжи. Она знала, что хорошие манеры - это добрый попутчик знанию, и что знание без хороших манер не стоит ничего. Эта женщина сформировала человека и по существу сформировала нацию.

Роль матери не сводится к вскармливанию тела и обереганию его от телесных недугов. Нет, у неё более высокая миссия для выполнения. Её миссия включает укрепление веры, воспитание сильной личности, развитие умственных способностей и поощрение детей к высоким устремлениям. Всё это не может быть достигнуто ничем иным, кроме как, в первую очередь, предпочтением похвального акта воспитания интересу к этому миру.

Это то, что в действительности произошло в жизни Малика, и именно это сделало его школой манер, у которого учатся студенты, и у которого черпает пользу вся Умма.

Однажды Малик сказал курайшитскому юноше: "О, мой племянник, учись хорошим манерам, перед тем как учиться знанию".

Яхйя ибн Яхйя ат-Тамиимии сказал: "Я оставался с Маликом целый год по завершении моего изучения у него знания, чтобы учиться у него хорошим манерам и качествам. И (его) качества такие же, как у сподвижников Пророка и тех, кто следовал за ними".

Современные образовательные методики временами кажутся простыми текстами, лишенными какого-либо нравственного содержания, тем самым лишая знание его блеска и влияния. Если бы знание должно было быть отделено от манер - каким бы большим ни было знание - вы бы увидели огромный изъян в его воздействии на поведение людей и на чистоту их поступков. Поэтому, нет блага в знании, которое не приносит человеку высокую нравственность.

Создание пропасти между знанием и манерами порождает дурные манеры, такие как нападки на 'Улямаа", грубость с ними, упречное поведение, плохое обращение с родителями, слепое подражание неверующим в одежде и враждебность к учителям и наставникам, как телесно, так и изустно.

Город Пророка (Салл Аллааху Алейхи уа Саллам) имел значительное влияние на личность Малика, ибо он процветал учёными. Первой школой по Истории Ислама была мечеть Пророка (Салл Аллаху Алейхи уа Саллам), и в ней всегда были классы, которые вели знающие учёные, и эти классы давали мусульманским детям хорошее образование, которое гарантировало им религиозные и нравственные качества, делающие человека благовоспитанным.

Ясно без слов, что плохое окружение только разрушает, а не созидает… Если не так, то какая польза обучать ребёнка исламским ценностям утром, а вечером он идёт в дурные кампании, которые разрушают то, что родители привели в надлежащий порядок? Или какая польза от обучения ребёнка хорошим манерам целыми годами, а затем отец собственной персоной приводит его в окружение, охваченное моральным разложением?

Имам Малик сидел, чтобы давать фатву, но не делал этого, пока семьдесят учёных не засвидетельствовали его пригодность к этому. Какая разница между тем, кто восхваляет себя и показывается, и тем, кого хвалят и выдвигают знающие и известные люди! Малик сказал: "Не каждый, кто хотел бы сидеть в мечети, и учить Хадису, и давать фатву, годится для этого. Пусть тот, кто хочет сидеть для фатвы, сперва просит совета у благочестивых и известных людей; если они увидят, что он квалифицирован для этого, то пусть он делает это; ведь я не сидел, чтобы учить Хадиису и давать фатву, пока семьдесят учёных не засвидетельствовали мою пригодность для этого".

Имам Малик сказал: "Я всего лишь человек, я делаю ошибки и излагаю правильные мнения. Что касается моих мнений, то проверяйте их, если они соответствую Сунне, пользуйтесь ими". Этим ценным высказыванием Малик установил среднюю линию между теми, кто слепо следует за своими предводителями, и теми, кто открыто отвергает достоверные доказательства, и отвергает высказывания учёных, и говорит: "Они - люди, и мы тоже люди". Какое различие между теми людьми и этими! Какое различие между мёртвыми, чьи имена Аллах увековечил на столетия, и бесполезными людьми, которые хотя и живут, но считаются среди мёртвых! Простое упоминание имён первых оживляет сердца, тогда как общение с последними умерщвляет сердца. Те учёные высокой репутации не только обладали знанием, но были также лидерами в благонравии, благочестии, самоотверженности и богобоязненности.

И всё же есть некоторые последователи этих учёных, которые предпочитают только подражать (им) и не желают идти дальше этого, несмотря на свою способность различать истину ото лжи.

Также ошибочно смотреть свысока на работу других людей или полагать, что благодеяние одного лучше благодеяния других. Это потому, что все эти таланты и способности являются уделом от Аллаха, а не от кого-то из людей. Это та величайшая мысль, которую Малик хотел продемонстрировать людям - что служение Исламу является обязанностью каждого мусульманина, любой профессии, без того, чтобы кто-то восставал против других. Малик написал одному из верующих своего времени: "Аллах распределил наши поступки также, как Он распределил наше пропитание. Многие наделены энергией и волей для совершения молитв (столько дополнительных молитв, насколько возможно), но не наделены способностью (большей частью добровольно) поститься , другие наделены способностью давать садака, но не наделены способностью поститься; другие наделены способностью к Джихаду, а другие - к поиску знания. Распространение же знания является одним из лучших деяний, и я доволен тем, что Аллах наделил меня им, и я не думаю, что то, что я делаю, менее похвально, чем то, что делаешь ты, но надеюсь, что мы оба творим добрые и праведные дела".

Поэтому занимающиеся благотворительностью люди, верующие, те, кто тратит своё время во имя Аллаха, учёные, пропагандирующие Ислам, и те, кто служат Исламу в различных сферах, все творят праведные дела - если они искренни в своих намерениях.

Всякий раз, когда Малику задавали вопрос, он говорил спрашивающему: "Теперь ступай и дай мне подумать над этим". Когда спрашивающий уходил, ученики Малика спрашивали его о причине, почему он (так) сказал, и он отвечал: "Я боюсь Дня и Спрашивающего (Аллаха), и какой (ужасный) День!"

Люди из Магриба послали одного человека спросить имама Малика о некоторых вопросах. Этот человек задавал Малику вопрос, а он отвечал: "Я не знаю, так как мы ничего не знаем об этом в нашей земле, и мы не слышали, чтобы кто-нибудь из наших учёных сказал что-либо об этом, но ты можешь прийти ещё". На следующий день тот человек опять пришёл к Малику, и Малик сказал ему: "Ты задал мне вопрос, но я не знаю ответа!". Человек сказал: "О, Абу Абдулла! Я пришёл от людей, которые думают, что нет никого в мире более знающего, чем ты!". Малик ответил: "Я - не совершенен".

Ему также задали один вопрос, и он попросил у спрашивающего время на изучение, и тот человек сказал: "Но вопрос очень прост!". Малик возразил: "В знании нет ничего простого! Разве ты не слышишь слова Аллаха: "Мы ниспошлём тебе слово веское"". (К'ур'аан 73:4).

Малик обычно говорил: "Люди знания и разумения, которых я встречал в нашей стране, когда кого-нибудь из них спрашивали по какому-либо вопросу, он чувствовал себя так, как будто вот-вот умрет. Но люди нашего времени любят давать Фатву (без колебания). Знали бы они, с чем им предстоит встретиться завтра (в День Суда), они бы не делали этого. Умар, Али и Алкаама - это одни из лучших сподвижников Пророка, однако, когда кому-нибудь из них задавали вопрос, он советовался с соратниками-сподвижниками, прежде чем давать ответ. Но, к сожалению, Фатва стала гордостью людей нашего времени".

Это - сведущие и прозорливые учёные, которые заполнили мир своим знанием и благими поступками и, тем не менее, говорили: "Я не знаю". Однако, вы будете удивлены видеть некоторых людей, которые почти ничего не знают об Исламском Законе и, несмотря на это, оскверняют его, разглагольствуя о дозволенных и запретных вещах. И даже если на какой-нибудь встрече предметом обсуждения становится исламский закон, эта встреча не закончится, пока все её участники, вне зависимости от областей знания, не выскажут своё мнение, сказав, например, "Согласно моему мнению…", "Поскольку я полагаю…" и т.д. СубханАллах! Когда это вопрос легализации и запрещения становился предметом невежества и предположений?!! Если бы инженер стал заниматься медициной и выписывать лекарства, что бы вы сказали о нём, и какова была бы его дальнейшая судьба? Что же тогда говорить о том, кто осмеливается осквернять Исламский закон и разглагольствовать о дозволенных и запретных вещах без знания, особенно, по особым событиям, которые настолько сложны, что если бы Умару пришлось бы быть их свидетелем, он бы собрал всех сподвижников, принимавших участие в Битве при Бадре, чтобы помочь разрешить проблему. Но, к сожалению, фатва в нашу эпоху стала просторным полигоном для тех, кто желает стать популярным или добивается довольства людей, рискуя снискать недовольство Аллаха.

Вопросы, касающиеся исламского вероубеждения, являются незыблемыми, по которым никому не позволено выносить свое личное суждение. Таковыми же являются вопросы, имеющие доказательства в Кур'ане и Сунне, и вопросы, по которым у учёных сложилось единое мнение. Долг всех мусульман оставить своё мнение по вопросам знания тем, кому это положено по праву, и не вовлекаться в вопросы Халала и Харама, по которым у них нет знания. Малик сказал: "Тот, кто хочет дать ответ на вопрос, сперва должен представить себя стоящим между Раем и Адом и поразмыслить над тем, как он собирается спасать себя в будущей жизни, перед тем как давать ответ".

Некоторые люди, может быть, думают, что эти 'Уляма сведущи только в спорных вопросах и в обсуждении академических мнений, и что в их классах не было наставляющих хадисов, обращённых к сердцам и напоминающих о Рае и Аде. Для того, чтобы показать, что их классы сверкали различными видами знаний, давайте послушаем, что сказал Малик, увещевая своего брата: "Напоминай себе об агонии смерти, о том, что ты испытаешь, и что суждено быть твоей участью после смерти; о твоём стоянии перед Аллахом, о твоей расплате, затем о твоём вечном обиталище либо в Раю, либо в Аду. Готовь к этому моменту (то), что облегчит для тебя положение дел в то время, ибо когда ты увидишь тех, кто заслужили гнев Аллаха и ужас их мучений, и услышишь их вопли в Огне с их угрюмыми лицами, неспособных видеть и говорить, и вопящих (в призыве) о (своей) погибели, и хуже всего этого то, что Аллах отвернётся от них и их отчаяния в Его ответе на их мольбы, и Он скажет: "Оставайтесь в ней (геене) с позором! И не говорите со Мной!" (аль-Муминуун 23:108), - когда ты будешь знать всё это, ничто в этом мире не будет для тебя слишком значительным, чтобы пожертвовать, если ты хочешь спастись".

Имам Малик болел на протяжении 22 дней и скончался в возрасте 87 лет. Наафи' (его знаменитый ученик) сказал: "Малик скончался в возрасте 87 лет и прожил в Аль-Мадиине в качестве её муфтия 60 лет".

Да помилует Аллах Малика, который обычно говорил: "Я встречал некоторых людей в аль-Мадиине, у которых не было ошибок, но они говорили об ошибках других, затем люди измыслили их ошибки. Я также встречал другую группу людей в аль-Мадиине, у которых были ошибки, но они избегали высказываться о чужих ошибках, и люди также избегали говорить об их ошибках".

По материалам хутбы Имаама аль-Харамайн Абдул Баари ибн Ауада ас.-Субайти